Причём количество наборов предметов было таким же, сколько студентов. То есть, каждому студенту по набору.

Я сразу догадался, что именно эти предметы мы сейчас и будем наполнять ци.

Преподаватель был тот же. Он внёс своё брюшко в аудиторию, как нечто необычайно ценное.

Это вызывало улыбки, но я видел, как студенты прячут эти улыбки, чтобы преподаватель не заметил.

А он прошёл к учительскому столу и спросил:

— Все готовы?

— Да, — раздался нестройный хор.

— Ну, кто не готов, пусть потом не жалуется, — прокомментировал преподаватель.

— Ростислав Петрович! — окликнула преподавателя розовощёкая девушка. — А этот вопрос тоже будет в переходном экзамене?

— А вы как думаете, Марфа? — спросил Ростислав Петрович.

— Думаю, что будет, — вздохнула девушка.

— Правильно думаете, — прокомментировал её вздох Ростислав Петрович. И обратился ко всем: — Есть два способа наполнить предмет своей ци. Первый — влить непосредственно. Второй — использовать плетение. Кто скажет, чем отличается результат?

— В первом случае, когда вливаем ци непосредственно в предмет, результат непредсказуем, а во втором, когда мы используем плетение, мы заранее знаем, что получим, — ответил я, опираясь на свой опыт.

У меня от того, какую именно ци я использую, результат сильно отличается.

— Хорошая попытка, Владимир, но нет, — ответил преподаватель.

Мне даже стало интересно посмотреть на то, что получится в первом случае и что — во втором…

— Результат предсказуем в обоих ситуациях, — сказала громко Анастасия. — Просто сила у артефакта в итоге будет разная.

— Правильно, Анастасия! — похвалил девушку преподаватель.

Ну а что? Как в своё время сказал герой незабываемого фильма Леонида Гайдайя «Кавказская пленница» товарищ Саахов, Анастасия: «Студентка, комсомолка, спортсменка, наконец, — просто красавица!».

Правда в нашем случае это будет звучать как: «Студентка, волшебница, староста и несомненно красавица».

Ну ещё можно добавить, что ледяная и неприступная. Именно так держала себя со всеми староста курса.

Но сейчас не время отвлекаться на посторонние мысли — я вспомнил свои взрывы и представил, каким будет взрыв «сильнее» и чёт мне поплохело. Потом я посмотрел на стены лаборатории и решил, что я буду очень сдерживаться. Просто по максимуму! И на всякий случай уточнил:

— А если ци будет влито очень мало?

По лаборатории раздались сочувственные шепотки. Но мне было пофиг. Я не хотел разнести тут всё к чёртовой матери.

Да и демонстрировать все свои способности я тоже не хотел.

— Так бывает, что у обладателя мало ци, — начал объяснять Ростислав Петрович. — В этом случае чем точнее вы нарисуете плетение, тем больше ци сохранится. Потому как при вливании часть ци рассеивается в атмосфере. И чем больше неточностей в плетении, тем больше рассеивается.

О как! Но в таком случае если научиться делать точные плетения, то при вливании огромного количества ци получится супер-артефакт! То есть, моя стратегия на этом занятии теперь была мне абсолютно ясна — точность, точность и ещё раз точность! И это можно освоить только при самом минимуме ци. Заодно и самоконтроль прокачаю!

А Ростислав Петрович тем временем говорил:

— У каждого из вас на столе находятся три предмета. Деревянная миска. Дерево обработанное и уже мёртвое. Еловая веточка. Веточки были сорваны не больше часа назад. То есть, в веточке ещё сохранились остатки жизни. Ну и обыкновенный булыжник. Абсолютно ничем не примечательный без всякой обработки и несомненно не живой. Для начала вы должны выбрать для своих предметов подходящее плетение из нарисованных на доске.

Ростислав Петрович развернул доску, и мы увидели около десятка разных плетений.

Они были подписаны внизу — какое именно воздействие оказывает конкретное плетение.

— Потом вы должны при помощи ци нарисовать плетение и накинуть его на предмет. А потом, вливая ци в готовое плетение, наполнить предмет. Ну и в финале проверить, что у вас получилось. Совпадают ли результаты с тем, что заявлено, — И он постучал по доске в том месте, где у плетений были подписи.

Студенты зашушукались, обсуждая задание.

Ростислав Петрович выждал немного, давая студентам выплеснуть эмоции, и сказал:

— Приступайте!

Сразу же в лаборатории повисла тишина. Стало понятно, что разговоры и совещания не приветствуются. Каждый должен сам выполнить задание.

И это по большому счёту правильно — когда враги нападут на имение, некогда будет советоваться, нужно будет действовать.

К тому же может оказаться, что советчик в этот момент находится далеко, а решение нужно принимать немедленно.

Я внимательно посмотрел на доску и пожалел, что нет ни фотоаппарата, ни смартфона. Это бы сфотать, а потом на досуге потихоньку разобраться с плетениями.

Но Ростислав Петрович даже бумаги не дал, чтобы зарисовать узоры. И своей пользоваться не разрешил. Мы должны были эти узоры запомнить!

Вопрос о точности заиграл новыми красками. Чем лучше запомнишь, тем точнее нарисуешь.

С другой стороны, должны же быть какие-то принципы, по которым плетения рисуются? Вот бы выяснить их?

Но для того, чтобы вычислить принцип, нужно обработать большое количество материала. Так что, не будем терять время. Для начала посмотрю, что плетения делают. Не буду изучать все скопом, выберу одно подходящее. Поработаю с ним. Потом второе, потом третье. Глядишь, в ходе работы замечу какие-нибудь закономерности.

Наметив себе план работы, я принялся изучать, что называется, каталог.

И тут открылась входная дверь и в аудиторию прошла княжна Тараканова.

Я так и завис с отпавшей челюстью.

А она не обращая на меня внимания, подошла к Ростиславу Петровичу, что-то сказала ему на ухо, потом развернулась и так же спокойно вышла.

— Что это было? — прошептал я.

Антон Кун

Род Корневых будет жить! Том 5

Глава 1

Дверь за княжной Таракановой закрылась.

Никто в лаборатории не отреагировал на девушку. Ну пришла, ну ушла… Подумаешь? А вот у меня все плетения из головы повылетали.

Я вертел башкой, пытаясь сообразить, откуда здесь Анастасия Тараканова.

Совершенно не к месту пришло в голову, что старосту зовут так же, как и наёмную убийцу, а ныне лютого мертвеца княжну Тараканову. А именно — Анастасия.

Я невольно глянул на старосту, ожидая увидеть у неё признаки нежити. Но она была живее всех живых. Только холодная. Но не в том смысле, в каком княжна Тараканова.

— Анастасия, — спросил я у старосты. — Какая у тебя фамилия?

Я спросил и с ужасом ждал, что она скажет Тараканова.

Но староста удивлённо посмотрела на меня и ответила:

— Воронцова. А что?

Я облегчённо выдохнул.

— Всё в порядке. Извини, что отвлёк.

Анастасия пожала плечами и снова начала изучать плетения.

Наш разговор привлёк внимание Ростислава Петровича. Внимательно глядя на меня, он спросил:

— Владимир, у вас всё в порядке?

Я уже открыл было рот, чтобы спросить его про княжну Тараканову, но прикусил язык. Нужно сначала разобраться как она тут оказалась. И в качестве кого пришла — наёмной убийцы или помощницы медведя?

Мысль о медведе неожиданно принесла успокоение, и я ответил первое, что пришло в голову:

— Мне кажется, у плетений должен быть единый принцип, по которому они строятся…

Эта мысль возникла не на пустом месте. Отчего-то вспомнились школьные уроки по геометрии.

— Браво! — захлопал в ладоши Ростислав Петрович. — Наконец-то хоть кому-то пришла в голову эта мысль! До сих пор студенты только зубрили, и никто не пытался включить голову!

Все мои однокурсники побросали свою работу и уставились на меня.

Блин! Снова я оказался в центре внимания. Ну что за невезуха сегодня?

Но я быстро отбросил ненужные мысли, потому что Ростислав Петрович уже рассказывал: