Мне хотелось подбодрить Юнмей, сказать, что ещё ничего неизвестно, возможно войско врага ещё не дошло до её дома, и с её отцом всё в порядке. Но она богиня судьбы. Она точно знала. И возможно знала ещё тогда, когда отправлялась с нами.
Чёрт! Не хотел бы я быть богом! Это ж чокнуться можно — знать своё будущее наперёд.
Чёрная лавина катилась по склону вниз, а мы торопились уйти от неё в сторону. Нужно было успеть хотя бы завернуть за складку горы.
Про то, чтобы уйти незамеченными, речи уже не шло, потому что от лавины отделился довольно-таки широкий язык и потёк нам наперерез.
Наша задача усложнилась. Нужно было не просто не остаться на пути лавины. Иначе нас сомнут, раздавят, затопчут. Но важно было ещё и уйти от преследователей.
Это понимали все в нашем отряде. А потому неслись молча, готовые в любой момент повернуться к противнику лицом и вступить в бой.
Альтан хамгалчид бежали во всю прыть. Я чувствовал, что они выкладываются полностью, поэтому не подгонял. Просто держался за шерсть и придавливал своим телом Моню, чтобы он не свалился. А Юнмей сзади прижималась ко мне.
Наконец, нам удалось заскочить на гребень и уйти за него.
Гребень скрыл от нас войско мрака, и мы теперь не видели, как враги передвигаются. Но и они не видели нас! Однако, я точно знал: иномирные монстры не оставят нас в покое — будут преследовать.
И тут меня кольнуло.
Машуто Обитами говорил, что в эту долину враг не пройдёт до тех пор, пока часовня в Нийслэле не будет разрушена. И раз враги в долине, то получалось…
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Я не хотел даже мысли допускать, что море мрака затопило Нийслэл!
Вот ведь — и город не родной мне, и демоны — чуждый народ. А от одной мысли, что такую красоту разрушили, мне становилось плохо!
Да к тому же в Нийслэле находились те, кого я знал. И несмотря ни на что, мне не хотелось бы, чтобы они погибли.
Оставалась надежда, что если мы побыстрее заткнём щель, то сможем спасти хоть что-нибудь и хоть кого-нибудь.
А потому я снова придавил приказом:
— Быстрее!
Впереди внизу извивалась речка. Не широкая, но, как это водится в горах, быстрая и громкая. Даже выпавший ночью снег не смог приглушить её звонкий голосок.
Альтан хамгалчид направились прямиком к речушке. И не сбавляя хода, перешли на тот берег.
И тут вдруг Моня поднял голову и подал голос:
— Курлык!
Я немного растерялся, не понимая в чём дело, а наши повозчики альтан хамгалчид, как по команде, остановились и повернулись лицом к приближающемуся противнику.
Моня завозился, требуя, чтобы я отпустил его на землю.
Я ещё не успел сообразить, а мой зверь присел и подставил ногу, чтобы мне было удобно спуститься вниз.
Я от неожиданности замешкался, и тогда Моня нетерпеливо рявкнул:
— Кур-рлык!
Пришлось скомандовать:
— На землю! — и первым выполнить эту команду.
Моня, не обращая ни на кого внимания, подбежал к речушке, склонился к воде и…
Я услышал странное курлыканье, которое отдалось в каждом волоске, поднимая его дыбом.
Воздух стал зверски наэлектризованным, заискрился. А потом капельки воды из речушки поднялись в воздух и между ними засверкали электрические разряды. Они буквально взбили воздух. Он уплотнился над речкой, и перед нами появилась радужная завеса, которая продлилась вдоль речушки в обе стороны насколько хватало глаз.
Как только завеса уплотнилась, Моня тяжело вздохнул и, закрыв все свои шесть глаз, повалился на снег.
— Моня! — кинулся я к монстрёнышу.
Он приоткрыл один глаз и едва слышно жалобно курлыкнул:
— Курлык.
И всё — вырубился окончательно. Как будто лишился чувств.
В это время на гребне появились наши преследователи. Они очень быстро приближались.
Забраться с бесчувственным монстрёнышем на альтан хамгалчид я точно не успею.
Да и парни стояли рядом со мной — им до своих зверей ещё бежать, а потом взбираться. Но даже если мы быстро займём свои места, мохнатые стражи, не успеют разогнаться, чтобы уйти от погони.
Что ж, пришла пора принять бой.
И я скомандовав:
— Оружие к бою! — достал свою катану из ножен.
Матакуши тоже достал катану и вакидзаси. Демоны же через миг уже держали в руках огненные шары.
Лишь Юнмей спокойно сидела на корточках рядом с Моней и ласково гладила его по лысой голове. И приговаривала:
— Маленький! Какой же ты смелый и сильный! Ты справился! Настоящий Услэг Мангас! Древний зверь! Я горжусь тобой, малыш! Отдохни немного, ты сильно устал…
На приближающееся воинство она не обращала никакого внимания, словно и не было ничего.
Я представил, как налетевшие звери начинают терзать беззащитных Юнмей и Моню, и ком подкатил к горлу. Я тут же закричал что было силы:
— Юнмей! Бери Моню и уходите! Мы их задержим!
Но богиня судьбы улыбнулась мне и осталась сидеть, где сидела.
И я понял, что она просто не утащит монстрёныша. Он за последнее время сильно подрос. Я сам уже поднимал его с трудом. Но он мой, поэтому я раньше даже не обращал на это внимания. А вот теперь заметил.
— Защищайте Юнмей и Моню! — крикнул я парням и взял меч наизготовку, потому что вражеское воинство приблизилось уже к речушке.
Приблизилось-то приблизилось. Но арратаны, которые бежали первыми, с разгона налетели на радужный полог и вдруг с криками боли забились в конвульсиях, а по их телам забегали электрические разряды.
Воины тумана будантай дайчин, летевшие следом, едва коснулись полога, тоже забились под электрическими разрядами.
Не миновала сия чаша и крысоподобных хархнууд.
И других монстров, с которыми я пока не сталкивался, и чьего названия пока не знал. Всех их убил полог.
Мы стояли и смотрели, не в силах отвести глаз, как иномирные монстры налетают на радужную пелену и умирают один за другим.
Враги перестали нападать, когда закончились. То есть, весь отряд, погнавшийся за нами, встретился с пологом. В результате на берегу выросла целая гора обожжённых трупов.
И когда испустил дух последний монстр, пелена истончилась, пошла дырками и вдруг лопнула, как мыльная плёнка. Но её хватило, чтобы защитить нас!
Так, благодаря защитной пелене, созданной Моней, море мрака захлебнулось в своей атаке.
Оторвала нас от созерцания этой страшной картины Юнмей.
— Нам пора, — сказала она и поднялась с корточек.
Я убрал обратно в ножны катану, которой так и не пришлось воспользоваться и скомандовал:
— Идём!
И направился к всё ещё лежащему на снегу Моне. Поднял его и пошёл к своему альтан хамгалчид.
Все четыре мохнатых стражника в почтении склонили головы. И я понял, что выражают почтение они не мне, а малышу, которого я нёс на руках. Что ж, он это заслужил.
Матакуши помог мне с Моней забраться на альтан хамгалчид — подержал Моню, а потом подал его мне.
Монстрёныш даже не проснулся!
Да чего там не проснулся! Он никак не отреагировал на перемещение! Видимо, настолько сильно устал, что сил совсем не осталось. И в этом состоянии действительно лучше всего — спать.
То, что он жив, выдавали лишь небольшие облачка пара, появляющиеся при дыхании. Но они были малы, потому что дыхание было слишком лёгким и поверхностным. Но Моня дышал! И это главное!
Не знаю, как я пережил бы, не дай бог монстрёныш погиб бы — так сильно я к нему привязался.
Устроив малыша поудобнее, я оглядел остальных. Все были уже верхом и готовы продолжать путь.
— Вперёд! — скомандовал я, и альтан хамгалчид поспешили покинуть место нашей первой победы.
Именно победы! Несмотря на то, что боя как такового не случилось.
И это хорошо, что не случилось! Потому что дойди дело до схватки, и неизвестно –было бы кому продолжать путь или нет?
Пока мы не ушли за следующую складку, я всю дорогу оглядывался. Боялся, что в основном войске мрака обнаружили, что отряд разбит, а мы улизнули, и кинулись за нами в погоню.
Или не обнаружили пока. Потому что у войска мрака другие, более важные задачи. Но вот-вот обнаружат.