Хотя, тут всё не как у людей!

Продолжая гладить малыша, я светил «фонариком» по стенам. Особенно в той стороне, откуда раньше слышал шуршание. Везде был один камень и ни намёка на проход.

Однако, я слышал звуки оттуда. Значит, проход там точно был.

По-хорошему нужно было встать и пройтись вдоль стены, посмотреть, что там. Опять же, постамент перекрывал часть обзора…

Постамент…

Интересно, почему «цветочек» рос именно на постаменте? Почему не просто на земле?

Я уже собрался было подойти, осмотреть постамент, как Юнмей сунула мне в руки небольшую баночку, вырезанную из прозрачного зеленоватого камня с притёртой крышкой.

— Вот мазь, — сказала Юнмей. — Намажь хорошенько малышу голову. Тщательно! Все складочки промажь! Только в глаза не попади! А то щипать сильно будет…

Зачерпнув из баночки вязкой субстанции, больше похожей на густой кисель, я принялся смазывать ей лысую голову монстрёныша. А Юнмей достала гребень и пристроилась сбоку.

Моня млел от такого внимания.

Вскоре он начал урчать от удовольствия. Сначала едва слышно, а потом всё громче и громче.

Если бы не нужно было соблюдать тишину, я бы умилился и постарался продлить приятные процедуры для монстрёныша, но вместо этого я сам не заметил, как начал ускоряться. Чуйка подсказывала, что нужно спешить.

В какой-то момент Юнмей вскочила и, бросив:

— Быстро! Уходим отсюда! — поспешила за постамент.

Мне не нужно было повторять дважды. А вот в планы Мони, по всей вероятности, смена обстановки не входила.

Он с большим неудовольствием поковылял следом. Но не отставал, и на этом хорошо.

За постаментом действительно был проход. Он вёл круто вниз, а потом расширялся в широкий коридор.

Юнмей, выбрав сторону по признакам, известным только ей, побежала что было сил.

Мы с Моней рванули за ней следом.

Обломок лопасти продолжал освещать нам путь. Но свет от него мелькал по стенам в такт моим движениям. Поэтому с одной стороны помогал, а с другой — не очень. Но мне даже в голову не пришло снизить скорость.

Наоборот, животный ужас подгонял меня, заставлял бежать быстрее.

Внезапно Юнмей юркнула в узкую щель.

Мы с Моней следом. Еле протиснулись. Попали в небольшую камеру, где втроём было тесновато.

И тут до меня донеслись не просто шорохи. А шум, шелест, шипение…

Я сразу понял, что за нами гонится змей.

— Достань шкуру! — горячо зашептала богиня судьбы.

В узком пространстве было не так много места, чтобы развернуться, и всё же я действовал максимально быстро.

Я сразу понял, зачем нужно было доставать шкуру Услэг Мангаса. Поэтому, едва достал её, тут же укрылся сам и укрыл Юнмей и Моню.

Если на этой шкуре можно было легко спать на льду, то у неё хорошие теплоизоляционные свойства. А значит, она спрячет наши горячие сердца от змея.

Когда Машуто Обитами говорил, что нам придётся найти возможность спрятать своё тепло, мне это казалось нерешаемой задачей. А вот припёрло, и решение, кажется, нашлось.

Что ж, сработает ли шкура, мы сейчас узнаем. Вот сейчас… Ещё миг, и…

Шуршание и шипение прекратилось совсем рядом. Видимо змей дополз до той щели, где мы спрятались и теперь ищет нас.

Он злился, тыкался в стены, бил хвостом. Мы старались дышать через раз. Но змей всё равно не уползал. Продолжал искать. Как будто чувствовал нас. Точно знал, что мы здесь, рядом.

Через какое-то время до меня дошло, что монстр чует нас и поэтому никуда не уползает.

Но как он нас может чувствовать? Мы сидели, как мышки — не шевелясь. Тела были прикрыты. Неужели запах? Или…

Прислушиваясь к стуку сердца, я подумал, что змей может слышать биение наших сердец.

Но без разницы: запах или биение сердец, мы от этого избавиться не можем. А значит, от змея не уйти. Остаётся только одно…

От пришедшей в голову мысли у меня по спине пробежал холодок. Но я всерьёз задумался в эту сторону.

Ведь если мы не можем спрятаться и сбежать, нам остаётся одно — убить змея!

Я начал перебирать доступные мне способы — ведь действовать нужно было наверняка.

До этого я уничтожал местных монстров несколькими способами: сжигал на свету, рубил катаной и травил ядами. Ну ещё разок Моня выставил защитное поле и сжёг вражеский отряд. Но, во-первых, там был ручей, и Моня ставил защиту вдоль ручья — видимо для заклинания нужна была вода. А тут было сухо. К тому же, как сказала Юнмей, у монстрёныша возрастная линька. А значит, требуются жизненные силы на перестройку организма. То есть, Моня сейчас точно не боец. Более того, он нуждается в защите. Да и не дело это — детей втягивать в бойню. Даже если они дети монстров.

Я уж сто раз пожалел, что взял его с собой. Но как было не взять, если он просто шёл за мной и всё.

Так что да, Моня не боец, но и Юнмей тоже не боец. Сидя под шкурой, она крутила своё веретено… кто бы сомневался!

Ладно, вернёмся к змею. Надо понять, с кем мы имеем дело. В смысле, что это за монстр.

И я осторожно высунулся в щель.

Точнее, только попытался высунуться.

Потому что змей услышал мои движения, и я, выглянув, уставился в огромный глаз с вертикальным зрачком.

Я ещё до конца не осознал, что увидел, а рука с обнажённой катаной уже летела вперёд.

Удар был быстрым и точным. Прямо в глаз. По самую рукоятку.

Мне в лицо брызнула кровь.

Змей заверещал и тут же мотнул головой.

Меня вместе с катаной в одной руке и обломком лопасти, который я использовал в качестве фонарика, вырвало из той щели куда мы забились.

В голове успело пронестись: отпускать катану нельзя! Если отпущу, огромный змей раздавит меня, разотрёт в порошок!

То, что змей огромный, я увидел, когда оказался снаружи. Он своим телом почти полностью заполнял коридор.

Держаться за катану было сложно. Мало того, что змей мотал башкой, так ещё и по намокшей от крови рукоятке рука начала скользить.

Чтобы закрепиться, я изловчился и сунул в глаз змею ещё и обломок лопасти. И приказал ему:

— Свети ярче!

Змей мотал головой. Пытался закручиваться кольцами, но относительно невысокие потолки коридора не давали ему окончательно скрутиться и захватить меня в кольца. Хотя меня несколько раз неслабо приложило об стены.

Света, конечно, от обломка лопасти видно не было, он весь оказался внутри. Но судя по тому, что рукоятка начала быстро нагреваться, в башке у монстра было не просто светло.

Я решил усугубить ситуацию и приказал своему «широкому мечу»:

— Жги!

_________________________________

Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»

Дед майора, воевавший с фашистами, как-то рассказывал об одной оригинальной «психологической атаке». С правого фланга появился гармонист, играя какие-то вологодские переборы. С левого фланга — еще один, наигрывая «Мамочку». А в центре помахивая платочками, вышли молодые санитарки. Весь полк при этом издавал какое-то мычание. Говорят, немцев после этого можно было брать голыми руками.

Глава 15

— Жги! — приказал я своему «широкому мечу».

Мысль поджарить змеиные мозги пришла мне в голову внезапно. И она оказалась здравой.

Через какое-то время метания монстра начали затихать. А вскоре и вовсе прекратились.

Змей вытянулся и замер.

И всё равно я ещё некоторое время выждал, прежде чем мои руки разжались, и я сполз на землю.

Змей был мёртв. Окончательно и бесповоротно! Его тело ещё немного подрагивало и иногда дёргалось в конвульсиях, но это были чистые рефлексы. У рептилий так бывает — голова отрублена, а тело всё ещё сворачивается в кольца. Ну или на сковородке — уже выпотрошена, а на жар реагирует.

Ничего, пройдёт совсем немного времени и все эти шевеления прекратятся.

Из щели высунулась Юнмей.

— Ты как? — спросила она.

— Нормально, — ответил я и попытался подняться.

Однако, нога соскользнула на залитых кровью камнях, и я снова уселся.