Ребята, по-прежнему не задавая вопросов, окружили меня, и мы пошли.

И только когда вышли на улицу, Полина, которая старалась держаться рядом со мной, спросила негромко:

— Всё нормально?

Мне стало тепло от её заботы и от заботы моих друзей. И я, кивнув, ответил:

— У меня всё хорошо. Ничего страшного не произошло. Мы с ректором просто поговорили за жизнь, и всё.

— И только ради этого он приглашал тебя? — не поверила Анастасия. — И даже послал секретаршу, чтобы она тебя догнала?

— Ну… Ректор сообщил, что судебное дело по поводу той драки закрыто.

Сразу напряжение спало, ребята расслабились, заулыбались.

— И чего ты молчал! — воскликнул Глеб и хлопнул меня по плечу так, что я аж потёр место удара.

— Да как-то не знаю… — пожал я плечами.

— Не знает он… — засмеялся Данила.

Парни были искренне рады. Да и девчонки тоже. И вообще все ребята.

И тут я встретился глазами с Василем.

— Кстати, спасибо! — сказал я ему.

Он кивнул в ответ, мол, всё хорошо.

На пересеченье алей по дороге в столовую нас ждали Марта и Степан. А рядом с ними стояла Анна Тараканова. Увидев её, я даже немного замедлил шаг. Но всё равно мы подошли довольно быстро.

— Вы чего так долго? — спросила Марта.

— Ректор задержал, — ответил я, глядя на Анну.

Она смутилась и опустила глаза.

И тут же Полина взяла меня под руку.

Отстав от неё лишь на миг, с другой стороны меня под руку взяла Анастасия.

И тут же мой взгляд упал на Сеню. Он покраснел и опустил голову.

— Сеня, брат! — обратился я к нему. — Ты ведь мне брат?

Парнишка вздохнул и кивнул:

— Брат.

Глава 17

Освободившись от девушек, я шагнул к Сене, приобнял его и потрепал по макушке.

До меня только начало доходить, что я не последний в роду. Нет, я, конечно, последний! Последний в роду Корневых. Но не последний в роду Волковых.

Это было странное чувство. Я ненавидел Волковых всей душой. И вот теперь оказывается, мы семья.

Хотя ненависть с Волковыми у нас была двухсторонняя. И если я сейчас пребывал в некотором раздрае, то это совсем не значит, что и они перестали планировать моё убийство.

Эта мысль немного охладила мою голову, и я посмотрел на Анну, которая скромненько стояла рядом с Мартой.

Анна словно только этого и ждала. Шагнула вперёд и попросила:

— Володя, разреши мне готовиться к большому турниру с вами?

Я глянул на Марту, и она густо покраснела. Стало понятно, откуда произошла утечка.

— Анна может помочь нам с помещением, — начала оправдываться Марта.

— С помещением? — тут же включилась Анастасия. — Что ты имеешь ввиду?

Анастасия задала вопрос вроде как Марте, только смотрела при этом на Анну.

— У меня есть личная лаборатория, — ответила Анна.

— Ничего себе! — пронеслось среди ребят. — Личная?! Это как?

— Я специалист по оберегам, — сказала Анна. — Единственный специалист на всю академию. Нет, у меня, конечно, есть ученики… Это те две девушки, с которыми я подходила в прошлый раз, но им далеко до меня.

— Обереги? — удивлённо произнёс я.

Я до сих пор не сталкивался с оберегами. Ну или не знал, что сталкивался.

Но Анна сняла все мои сомнения:

— Это очень редкое искусство, им мало кто владеет. У нас это родовое умение. Моя сестрёнка… — голос Анны дрогнул. — Она была искусна в оберегах. И думаю, из-за них попала в беду.

Все дружно повернулись ко мне.

Мне стало не по себе от их взглядов, и я раздражённо спросил:

— Что?

— Ты же последним среди нас видел Настю, — сказал Глеб.

— Опять двадцать пять! — разозлился я. — Я не знаю, где Настя!

И я даже не соврал! Я действительно не знал где медведь с Настей! По моим расчётам они уже должны были уйти с завода. Хотя вполне возможно, что ждут весны. Потому что если в феврале кто увидит медведя, то решат, что шатун. А с шатунами тут разговор короткий — устроят облаву, навалятся всем миром и не устоит мишка — задавят числом. И все его ступени культивации не помогут ему.

Чтобы перевести разговор на другую тему, я спросил:

— А что это за обереги такие и с чем их едят? Я просто не сталкивался с ними.

— Ну это не мудрено, что не сталкивался, — ответила Анна. — На низких ступенях культивации они бесполезны.

— Странно, — пробормотал я. — Обереги вроде должны оберегать. Если смотреть на значение слова. А значит, они нужны в первую очередь тем, кто слабее.

— Для обычного человека оберег — это просто рисунок или орнамент, — начала терпеливо объяснять Анна. — Человек может даже думать, что этот орнамент защищает его… Но только если у человека достаточно ци, он может наполнить ей оберег, и тогда раскроются по-настоящему защитные свойства. Ну или другие, в зависимости от действия оберега.

— Орнамент или рисунок? — уточнил я.

— Ну вот смотри… — И Анна расстегнула шубку.

На её рубашке по вороту был вышит узор. Вроде бы незамысловатый, но красивый в своей уравновешенности и гармонирующий со всей остальной одеждой.

Когда я глядел на этот узор, мне хотелось немного отодвинутся, увеличить дистанцию. Посмотреть на него с расстояния…

— Это оберег защиты, — сказала Анна. — Он защищает меня и не позволяет никому застать меня врасплох. А если кто захочет, то почувствует дискомфорт и вспомнит о каком-то неотложном деле.

— Кстати о неотложном деле, — со смешком сказал Глеб. — Мы ведь в столовую шли! Такими темпами она закроется, а мы останемся голодными!

После слов Анны, слова Глеба прозвучали двусмысленно, и все засмеялись.

— Кстати, Глеб прав! — вмешалась Полина. — Надо идти.

— Договорим по дороге и в столовой? — предложила Анастасия.

Степан тут же закивал:

— Хороший оберег получился!

— Да я не из-за оберега! — возмутилась Полина.

И все снова засмеялись.

Полина обиделась и сказала:

— Ну и оставайтесь! А я пошла! — Но отошла она недалеко. Быстро вернулась и взяла меня под руку. — Пойдём обедать! Тебе нужно хорошо питаться! Чтобы поскорее набраться сил!

И я решил поддержать подругу детства.

— Действительно, пойдёмте! Марта, Степан, вы как? Обедали уже или ещё нет? Анна, пойдёшь с нами? Я хотел тебя ещё про обереги расспросить.

Не только у меня было желание послушать про обереги. Ребята тоже хотели.

Анну быстренько окружили, и мы отправились в столовую.

Я шёл, слушал Анну, и понимал, что на одного человека в моей команде точно прибавилось. И не только потому, что у Анны было помещение, где мы могли бы заниматься, но и её знания про обереги мне были очень интересны. Хотя я не торопился давать своё согласие на то, чтобы Анна занималась с нами. И причина, думаю, понятна.

Вспомнив, с какой силой Анна держала меня за плечо, когда мы с ней только познакомились, я спросил:

— А для увеличения силы тоже обереги есть?

— Конечно! — ответила Анна. И повторила: — Только они по-настоящему раскрываются на высоких ступенях культивации!

Меня, если честно её слова про высокие степени культивации начали раздражать. И я спросил прямо:

— А высокие степени — это какие?

— Ну, для разных оберегов разный порог… Самые простые начинают работать с четвёртой ступени.

Я хмыкнул:

— С четвёртой?

Анна отреагировала на мою ухмылку. Она внимательно посмотрела на меня и спросила:

— А у тебя какая степень культивации ци?

— Какая бы ни была, она моя! — с вызовом ответил я. Ну не хвастать же направо и налево своей пятой ступенью? Потому как ступень ступенью, а против серьёзного противника мне не выстоять.

Анна кивнула и больше задавать вопросов не стала.

Всё время, пока мы обедали, продолжали разговор про обереги. Оказывается, их можно наносить хоть на что: на одежду, на оружие, на предметы быта, на стены дома и даже на тело!

Я сначала хотел спросить, как это — на тело? Но потом вспомнил про татуировки.