— Да-да! Скажи, чем помочь!
Как ни странно, Марта добавила:
— И мы не будем просить, чтобы ты взамен познакомил нас с губернатором!
И все трое дружно засмеялись.
На душе стало тепло, и я направился в гостиную.
Пока мы ели, приехал ещё один гость. И его тут же отправили в конец очереди со словами:
— Владимир Дмитриевич изволят завтракать…
— Завтракать, так поздно? — удивился посетитель.
На что ему сразу же объяснили:
— Так с утра посетители идут. Попробуй все проблемы решить! Вот он и пропустил завтрак.
— Да как можно без завтрака-то?
— Вот такой он человек! Не зря же сам губернатор с ним на площади в день открытия катка запросто прогуливался!
— Это точно! С кем попало Фёдор Иванович гулять не будет! Знаете какой он человек! Ого-го какой строгий!
— Да губернатор вообще в Барнаул только ради Владимира Дмитриевича и приехал!
— Да вы что?!
— Точно вам говорю! Мой сосед рассказывал…
Слушать, о чём рассказывал его сосед, я не стал. А то ещё узнаю какие-нибудь подробности о наших с губернатором взаимоотношениях, от которых мне потом стыдно будет.
Так что я решительно шагнул в гостиную.
Разговоры все моментально стихли.
— Господа, — обратился я к посетителям. — Извините, что вам пришлось подождать.
— Ничего страшного! — донеслось с разных сторон. — Мы всё понимаем!
Я усмехнулся — понимают они… Да я сам не понимаю, чего тут сейчас делаю!
— Господа! — снова начал я. — У вас у всех, несомненно, важные дела, иначе вы не приехали бы ко мне домой.
— Так и есть! — закивали просители.
Я кивнул, как бы соглашаясь.
— Сейчас мы с вами поступим следующим образом. Вам принесут бумагу и чернила. Вы напишете, в каком деле вам нужна моя помощь. Напишете кто вы, и чем занимаетесь. Ну и чем готовы отблагодарить меня за помощь. Потом листочки передадите моему…
Хотел сказать управляющему, но не хотелось отвлекать Егора Казимировича от его дел. Ему и так с заводом работы хватает.
Но тут рядом со мной плечом к плечу встали Глеб и Данила.
— … Моим помощникам, — продолжил я.
Глеб подмигнул мне, а Данила разулыбался.
Просители же слушали серьёзно.
— Я рассмотрю ваши дела, обещаю, — выдохнул я.
И тут я не врал. Я действительно собирался рассмотреть заявки. Но не совсем с теми целями, которых от меня ждали.
Но люди были счастливы даже этому.
Чтобы снизить их ожидания, я сказал:
— Как вы понимаете, я не могу пообещать, что губернатор всё утвердит…
— Да-да, мы понимаем! Вы только передайте ему наши прошения!
Я кивнул. А потом сказал то, ради чего начал всё это говорить.
— Ваша задача потом через несколько дней снова подать прошения в официальные инстанции. Только распишите там всё подробно, чтобы было понятно, что к чему. И не нужно упоминать всуе ни меня, ни губернатора!
— Да-да! Мы понимаем, чтобы не было обвинений в коррупции!
«Какие молодцы! — подумал я. — Сами всё себе объяснили!»
— Да, всё должно идти в обычном порядке. Вам остаётся только верить, что ваше прошение будет одобрено.
Сколько благодарности было в глазах и словах просителей! Мне даже стало немного неловко. Потому что я не собирался ни за кого ходатайствовать. Это просто не имело смысла. Ну не было у меня власти решать такие дела! Пока во всяком случае не было!
Тут был скорее расчёт на психологию — когда человек уверен, что он победит, шансов на победу у него значительно больше. И я сейчас пытался помочь им эту уверенность обрести.
Зачем в таком случае я собирал информацию? По двум причинам. Во-первых, для создания основы для этой самой уверенности. А во-вторых, чтобы лучше познакомиться с соседями.
Понятно, что это не непосредственные соседи. Но все живут в Барнауле или в его окрестностях. Вот и посмотрю, кто в наших краях чем живёт, какое производство имеет. Опять же, вдруг среди этих людей есть потенциальные покупатели моего автомобиля или деловые партнёры? Ну а почему бы и нет? Чем чёрт не шутит?
Подошла Марта. Она держала стопку бумаги и чернильницу с перьями.
Вот ведь умная девушка! Услышала, как я сказал о писчих принадлежностях и принесла их, пока я разглагольствовал. В результате получилось как будто так и должно быть.
Раздав листочки и перья, Марта отошла и встала рядом со мной. Словно хорошенькая секретарша у босса — умная и талантливая!
И парни оказались хорошими помощниками.
— Не буду вам мешать, — сказал я просителям и вышел из гостиной.
Теперь я спокойно мог заняться своими делами. Хоть в деревню пойти, хоть с Мо Сянем на мечах потренироваться…
Но пошёл я к Матрёне, посмотреть, как она.
Девушка сидела на кухне в уголочке, а Прасковья суетилась, готовила мясо для отбивных.
— А ты в другой раз не зли барина! — поучала её Прасковья.
— Да я не злила, — оправдывалась девушка.
— Да как же не злила-то? — вздохнула Прасковья. — А с чего тогда он отослал тебя?
— Не знаю, — всхлипнула Матрёна. — Управляющий сказал, что это для моего блага.
— Для блага, как же! — со вздохом проворчала Прасковья. — Вон исхудала-то как!
Я зашёл на кухню и разговоры стихли.
— Ты как? — спросил я у Матрёны.
Девушка подскочила.
— Владимир Дмитриевич…
— Сиди, не подскакивай! — рассердился я.
Матрёна тут же присела на краешек табуретки.
Она была послушной и тихой. И какой-то потухшей.
Мне от этого стало неуютно.
— Сегодня отдыхай! — строго сказал я. — А завтра разбери мои вещи. Я там обновки кое-какие купил.
— Да я сейчас разберу! — снова подскочила девушка. — Я мигом! — и выскочила из кухни, я даже глазом моргнуть не успел.
Прасковья сделала вид, что ничего особенного не произошло. Она просто продолжала от души долбить молоточком по куску говядины.
Я немного понаблюдал за её работой и пошёл к Егору Казимировичу в контору.
Управляющий, как и ожидалось, разбирался в бумагах и составлял договоры.
— Егор Казимирович, — обратился я к нему.
— Слушаю, Владимир Дмитриевич! — управляющий отвернулся от конторки, за которой работал стоя, и слегка поклонился.
— Чуть позже Данила с Глебом принесут вам листочки, там будет информация о наших соседях. Нужно посмотреть, что нам будет полезно.
— Сделаю! — тут же отозвался Егор Казимирович.
— Спасибо! — поблагодарил я управляющего и пошёл во двор.
— Что, барин, не знаете, чем заняться? — спросил проницательный Кузьма, когда я подошёл к конюшне.
— С чего ты это решил? — поинтересовался я.
Хотя Кузьма угадал — я действительно ходил, как неприкаянный.
Что-то беспокоило меня. Было такое чувство, что я упускаю нечто очень важное и очень опасное. Я снова и снова прокручивал в голове всё, что произошло сегодня. Вроде ничего странного. Ну разве что увидел своего будущего сына.
От воспоминаний о красном сиянии и своих чувствах, когда я ощутил нашего с Матрёной ребёнка, на душе стало как-то тепло. И почему-то чувство опасности увеличилось.
— Да что за фигня? — спросил я у себя, не находя причины для такого состояния.
— Барин, что-то не так? — спросил Кузьма.
— Всё не так! — ответил я и пошёл обратно в усадьбу.
Только я протянул руку, чтобы открыть входную дверь, как та сама распахнулась. И на крыльце появилась княжна Тараканова.
— Анастасия? — удивился я, почему-то не ожидая её здесь увидеть.
— Владимир Дмитриевич, — промурлыкала она. — Я своё дело не могу доверить бумаге. Мне нужно с вами поговорить лично и без свидетелей.
От её слов на сердце у меня появилась тянущая боль. И не понятно из-за чего: то ли от внезапно захлестнувшего меня желания, то ли от разросшейся тревоги…
Глава 22
Я смотрел на Анастасию Тараканову, а внутри меня разливалось утреннее красное сияние. Только теперь оно было не успокаивающим, как утром, а тревожащим, кричащем об опасности.