Получалось, или сэнсэй очень хорошо водил всех за нос, или это был не сэнсэй Макото. Но тогда кто?

С другой стороны, если это не Макото, тогда понятно, почему он обрадовался, что Ёсико нет — она бы увидела подмену.

А раз это не сэнсэй Макото, то и жалеть его я не буду.

Когда я успел надеть кастет, я даже не заметил. Но кастет на левой руке и меч в правой — такое себе сочетание для драки. Хотя… А почему бы и нет? Другого-то не дано.

Старик не сводил с меня глаз и когда я понял, что произошла подмена, он усмехнулся, только подтвердив тем самым мои мысли.

Его выпад был молниеносным. Я в самый последний момент успел уйти с острия атаки и развернуть меч.

Бить на поражение я всё ещё не мог — как ни крути, а передо мной был тщедушный старик, которого я только что нашёл умирающим.

— Кто ты? — спросил я.

— Я тот, кто призвал тебя, — ответил старик и снова пошёл на сближение.

Очень быстро. Слишком быстро. И опасно. Я в последний момент едва успел отклониться и вдогонку достать скользящим ударом кастета по руке. Таким ударом не то что кости не раздробить, но и синяка может не остаться.

Сэнсэй Макото или кто там вместо него, был без оружия. Но он был намного сильнее меня вооружённого.

Чего он хотел? Не знаю. Видимо, обезоружить меня, забрать катану…

— Зачем ты призвал меня? — спросил я.

— Чтобы ты достал меч из стены, разве непонятно? — старик усмехнулся.

— Зачем тебе катана? — спросил я.

Старик откровенно рассмеялся. Он спокойно повернулся ко мне спиной, словно понимал, что я не нападу со спины. Или наоборот, провоцировал.

Я сомневался бить или не бить. Но потом решил напасть. Потому что старик мне очень не нравился. Очень! Слишком нагло он себя вёл. Как будто он тут хозяин, и он решает, кому что принадлежит, и кто будет жить, а кто умрёт. Я уже было подался вперёд, но катана внезапно потяжелела, и я не стал нападать со спины.

Разочарованный старик повернулся и вперился в меня ненавидящим взглядом.

— Я долго водил за нос этого придурка Сатоши! — со злобным смешком начал рассказывать он. — Я настроил его против его же собственного сына. Я всех настроил против дурочка Кизамо! Я помог пацану испортить отношения со всеми, чтобы у него не было друзей. Я заморочил ему мозги. Настолько, что он сам предложил мне своё тело для великого воина, ха-ха! И я использовал его тело. Я призвал тебя! Чтобы ты достал для меня катану. Потому что только человек из другого мира смог бы достать её. Подавляющее большинство в этом мире даже не увидели бы меч в стене!..

Я слушал его и охреневал. Получалось, зря я наехал на отца. На самом деле вот кто виноват в том, что парень жил в аду! Ничего, он поплатится за это!

Старик расхаживал по пещере и вроде бы травил байки, но я чувствовал: он может напасть в любой момент. Он просто отвлекает моё внимание, заговаривает зубы.

Что ж, подыграем ему.

Я опустил меч и выпрямился.

— Так чем же всё-таки особенна эта катана? — я покрутил меч, как бы рассматривая его и проверяя, как он лежит в руке.

— Этого я тебе не скажу, — засмеялся старик, а в его глазах снова блеснул хищный огонёк.

Блин, даже демон тогда на стене не вызывал такого отвращения, как этот старик. Что с ним не так? Ну появились у него откуда-то силы и что?

Нужно заставить его говорить. Без разницы что. Лишь бы говорил. Так он сам не заметит, как расскажет о себе больше, чем хотел бы. Значит, нужно спровоцировать.

— Не скажешь, потому что не знаешь? — насмешливо спросил я и чуть было не пропустил следующую атаку.

И снова мне помог кастет. Уйдя с линии атаки, я встретил старика кастетом в лоб.

Большого урона мой удар не нанёс, но отпечаток оставил.

Старик снова зашипел. Он злился. Ну что ж, пусть злится! Мне это только на руку.

— Мелкий, грязный засранец! — прорычал старик.

— Так что это за меч и что за ритуал? — в который раз спросил я. — И кто ты? Назовись! Ты про меня знаешь больше, чем я про тебя, сэнсэй Макото. А это не справедливо! Согласись…

— Забудь про справедливость! В этом мире её нет! — зарычал Макото и кинулся прямо на катану.

Я по наитию в последний момент едва успел убрать от него лезвие, развернуться и встретить сэнсэя кастетом.

Ох-хо-хо! Он что, хочет, чтобы я его ранил катаной?

Вспомнилось, как он требовал порезать ему руку…

Это что, боевая магия на крови? А что? Оружие для бойца — святое. Не удивительно, что мечники заключают договор со своим мечом осознанно напитывая его своей кровью.

Глянул мельком на порезанный палец. Крови больше не было. Я приказал ей перестать течь, и она перестала.

То, что несколько капель упало на меч это считается или нет?

Раз Макото снова и снова нападает, то, видимо, маловато будет.

И я, не сводя глаз с Макото, полоснул катаной по левой руке — чуть повыше кастета.

— Ритуал, говоришь, закончить нужно? — спросил я, подставляя катану под красный ручеёк.

— Сволочь! — заорал старик и бросился ко мне.

В этот раз уйти с линии его атаки мне было значительно легче — слишком явной и не продуманной была атака. Старик злится, это хорошо! Значит, я на правильном пути!

Удар гардой в челюсть отбросил старика к противоположной стене.

Пока он поднимался, я продолжил напитывать клинок своей кровью.

Я чувствовал, как в меня вливается сила, как объединяется магия внешняя и внутренняя. Я был уверен: если теперь прикажу карте появиться, она появится. И не важно, где я буду находиться — в храме или на улице города. И точно так же я смогу приказывать вне стен храма — теперь мне это доступно!

Старик снова кинулся ко мне. Но теперь это был жест отчаяния.

Я убрал с его пути клинок и доработал кастетом по затылку.

Старик упал на колени. Я подхватил его и отправил на алтарь. И откуда только силы взялись!

Бросив сэнсэя Макото на камень, я приказал:

— Лежать! Не двигаться! — И сэнсэй Макото замер. А я приставил катану к его шее и спросил: — Ты хотел, чтобы моя катана испила твоей крови?

Макото промолчал. Он лежал неподвижно и пожирал меня глазами.

— Рассказывай! — приказал я. — Кто ты?

— Макото, — выдавил старик. — Послушник в храме Всеблагой.

— Не ври! — рявкнул я.

— Макото, — повторил старик. — Послушник…

— Башку отрублю! — пригрозил я.

В глазах старика промелькнул испуг.

Да, старик был в моей власти, я мог сделать всё, что хотел, и он почувствовал это.

— Я не вру! — начал оправдываться он. — Я действительно Макото, но…

— Но? — надавил я.

И тут старика прорвало:

— Я ненавижу этот город! Я ненавижу этот храм! Я всех вас ненавижу! Будь моя воля…

— Но воля не твоя! — прервал я старика.

Я совершенно не хотел слушать, что бы он сделал если бы была его воля. Я в своей жизни насмотрелся на что способна ненависть. У сэнсэя Макото фантазии не хватит на всё то, что я видел во время спецопераций в горячих точках.

Старик захлебнулся своими словами, и закашлял.

По его шее потекла тонкая струйка крови — хоть клинок и был просто приставлен к шее, но он был очень острым.

Я чуть ослабил нажим. Всё-таки я пока не был готов хладнокровно убить человека, которого только что пытался спасти.

— Хорошо, — начал я. — Допустим, ты и есть сэнсэй Макото.

— Я же сказал, — перебил меня старик.

— Сказал. Но я тебе ещё не поверил, — ответил я. — Итак, допустим, ты и есть сэнсэй Макото… Скажи, что стало причиной твоей ненависти?

Я знал, что сэнсэй Макото умный человек. А ещё я знал, что шисаи Анита презирает его. Может ли она быть причиной вот такой ненависти? Или дело в чём-то другом?

Я был в его келье и читал его книги и его записи — он исследовал этот мир. Может он докопался до знаний, которые лучше не знать?

Или в своих поисках наткнулся на артефакт, который поглотил его душу и поселил вместо неё ненависть?

Вариантов может быть много. Какой из них верный. Это нужно было определить безошибочно. Потому что от этого зависело, останется сэнсэй Макото жить или отправится к праотцам? И мне совсем не хотелось убить невинного, но заблудшего в своём отчаянии или заблуждениях человека. А поэтому я терпеливо допрашивал сэнсэя.